Алексей Серебряков: Я из России сбежал

Актер о власти, рабстве и современности

В ближайшие выходные на одном из центральных ­телеканалов зрителей ждет премьера восьмисерийного фильма по роману М. Булгакова «Белая гвардия». В масштабной исторической постановке режиссера Сергея Снежкина заняты сплошь звезды отечественного кино. Роль полковника Най-Турса исполнил Алексей Серебряков.

– Алексей, «Белая гвардия» отсылает нас к событиям начала ХХ века – раскол общества, Гражданская война, утрата нравственных ориентиров. В начале XXI в., а точнее, после недавних митингов одни заговорили о единении народа, другие – о новом расколе общества. Вы какую позицию поддерживаете?

– Боюсь, мы наблюдаем серьезный раскол, причем пока лишь его начальную стадию. И этот раскол происходит не на уровне поколений или социального статуса, а на уровне идеологии, желания или нежелания что-то менять. И что гораздо хуже: в рамках этого раскола идет серьезное стравливание людей. Их намеренно провоцируют, не понимая, видимо, к какому взрыву это может привести.

Я очень боюсь того, что может случиться 5 марта. Машина запущена, и, как бы честно ни прошли выборы, обязательно найдется немало тех, кто будет кричать об их нелегитимности. Война компроматов, провокации, травля – все это отвратительно и создает чудовищную напряженность. Учитывая уровень агрессивности в обществе, это крайне чревато. Но давайте честно – если бы Владимир Владимирович вдруг заявил, что он устал и уходит, то после некоторого всеобщего замешательства многие ему этого не позволили бы, а многие к нему приползли бы просить – просить, чтобы остался.

– Кто приполз бы?

– К моему сожалению, миллионы! А кому можно передать управление такой огромной страной?! Он же как царь, муж России. Это колоссальная нагрузка. В этом смысле я только могу пожалеть людей, которые идут в верховную власть. Я, например, со своими семейными проблемами не всегда могу разобраться, а тут целое государство, в котором отдаешь приказ, а о нем уже на третьем уровне исполнения просто забывают, плюют на него. При этом деньги уходят… И ничего с этим сделать нельзя!

– Вернемся к «Белой гвардии». Ваш герой в картине – человек долга и чести. А сегодня вам такие люди встречаются?

– Конечно! Я их встречал, но гораздо реже, чем хотелось бы. И дефицит таких людей – это следствие системы. Ужас в том, что в этой стране нет уважения к человеческому достоинству. У нас никто никогда не думал о людях. О вертикали власти думали, о внутренних и внешних врагах, о модернизации, но о людях – никогда! Индивидуальность человека, его достоинство настойчиво уничтожались на протяжении всего ХХ века. Так что требовать от людей проявления чести и долга довольно сложно.

– Когда мы договаривались с вами об интервью, вы обмолвились, что уже полгода проживаете за рубежом. Я не понял – вы подались в эмиграцию?

– Можно сказать и так… Я перевез свою семью в Канаду. Хочу, чтобы мои дети росли и воспитывались в принципиально другой хотя бы бытовой идеологии. Хочу, чтобы они понимали, что могут цениться знания, трудолюбие, что необязательно толкаться локтями, хамить, быть агрессивными и бояться людей. Уличная идеология цивилизованной страны – это доброжелательность и терпимость, то, чего так недостает в России. К сожалению, здесь, как бы я их ни охранял и ни изолировал, от хамства и агрессии не защитишь. Это в воздухе. Хам победил.

– Решение переехать далось сложно?

– Я давно об этом думал, но последней каплей стали летние пожары 2010-го, когда Центральную Россию окутал чудовищный смог. И дело даже не в смоге, а в том, что власти не объявили о необходимости эвакуировать хотя бы детей, поскольку взвеси, наполняющие смог, необратимо откладываются в легких. Вот это абсолютно наплевательское отношение власть имущих переполнило мою чашу терпения.

И вообще, я подустал от происходящего в России. Можно сказать, сбежал, не выдержал. Жизнь коротка, и я не могу и не хочу больше ждать, когда народ поумнеет. Я не знаю, сколько мне осталось, но хочу, чтобы мои дети усвоили: мир большой, и жить можно по-другому. Все говорят про деланность западных улыбок, но по мне уж лучше искусственные улыбки, чем искренняя злоба.